Эксперименты по созданию вечно молодых долгожителей продолжаются
Ученые продолжают свои эксперименты по увеличению продолжительности жизни и молодости. Ученых можно понять — это однозначно тема, обещающая сверхприбыли.
Пока тренируются на червях-нематодах. Это даже удобнее, чем на мышах. Мыши, между прочим, живут 2–3 года, а уж если речь пойдет о мышах-долгожителях, то окончания экспериментов будет слишком скучно дожидаться.
То ли дело нематоды Caenorhabditis elegans. Живут около 3 недель, и при этом их генетика обладает достаточным сходством с генетикой человека для изучения процессов старения и феномена долгожительства. В общем, C. elegans — идеальные модельные организмы.
Для увеличения продолжительности жизни червей, не долго думая, посадили на препараты. Препараты, впрочем, были самые обычные: рапамицин, он же сиролимус, — известный иммунодепрессант; чуть менее известный иммунодепрессант — psora-4; антибиотик — рифампицин; местный анестетик — аллантоин; и, наконец, препарат, широко применяемый при диабете, — метформин.
Читайте также:
Метформин: при диабете и не только
Ученые экспериментировали с комбинациями препаратов. Оказалось, что сочетание любых двух препаратов из вышеуказанного списка повышает срок жизни нематод. А если исследователи использовали лекарственное трио, то черви жили в 2 раза дольше обычного. До сих пор наука не знала примеров столь огромного увеличения срока жизни с помощью препаратов у каких бы то ни было живых существ.
Специалисты говорят, что полученные «коктейли» замедляют многочисленные химические процессы, в том числе связанные со старением. Самое интересное, что те же самые препараты сработали не только на нематодах. Аналогичные комбинации сделали долгожительницей плодовую муху Drosophila melanogaster.
Исследователи утверждают, что «синергетические преимущества» комбинаций лекарств способны не просто продлить жизнь животных, но и увеличить время активной жизни без снижения фертильности. Иначе говоря, речь идет не о том, чтобы протянуть дополнительный десяток-другой лет в дряхлеющем состоянии, а том, чтобы «возрастные болезни» отодвинулись куда-то далеко во времени или исчезли совсем.
Необходимость операции при раке простаты определяют генные мутации
А вот специалисты из Йоркского университета и Университета Британской Колумбии (Канада) не витают в облаках далекого будущего, а решают вполне насущные проблемы. Одной из таких проблем стал выбор терапии при раке предстательной железы.
Дело в том, что этот вид рака чаще всего прогрессирует медленно. После постановки диагноза мужчина безо всякого лечения может прожить еще долгие годы и умереть, например, от старости, а вовсе не от рака.
Поэтому врачи говорят: «Будем наблюдать». Но сказать это легко, а в реальности пассивное наблюдение очень тяжело и для самого человека, и для его близких. Постоянно в напряжении ожидать, что притаившийся рак пойдет в активный рост… Психологически такое выдержит далеко не каждый.
Но и операция может стать опрометчивым решением. Две самые распространенные послеоперационные проблемы: импотенция и недержание мочи. Такие последствия способны отравить жизнь гораздо сильнее «молчащего» рака.
Всем нужен был инструмент, способный отличить рак, который будет активно расти, от рака, за развитием которого действительно можно спокойно наблюдать, не ожидая неприятных сюрпризов.
В поисках данного инструмента исследователи проанализировали более 500 образцов опухолей простаты и сравнили их со здоровой тканью, чтобы выделить характерные генетические мутации. Из почти миллиона просмотренных генетических изменений ученым удалось выявить 17 маркеров рака предстательной железы. Постепенно из этих 17 с помощью специально разработанного компьютерного алгоритма выделили признаки фатального и управляемого рака.
Исследователи утверждают, что теперь с 92%-ной точностью могут сказать, какой именно рак у данного конкретного пациента и что для него лучше: со спокойной душой наблюдаться или же сходить на операцию.
По словам ученых, в отсутствие такого инструмента около половины всех операций и процедур лучевой терапии при раке предстательной железы проводится совершенно напрасно — просто потому, что люди не в силах терпеть неизвестность.
Привычный стресс не только ухудшает память, но и уменьшает объем мозга
И напоследок о том, почему так вреден длительный стресс. При стрессе накапливается гормон кортизол, который негативно влияет не только на сердце, но и на мозг. В первую очередь разрушаются нейроны, находящиеся в гиппокампе. Это приводит к нарушению памяти человека.
Ученые из Техасского университета в Сан-Антонио пригласили более 2000 людей от 43 до 55 лет для участия в исследовании, посвященном влиянию стресса на мозг. Возраст был выбран неслучайно: известно, что после 40 лет стресс для многих становится привычным спутником.
Всем участникам делали МРТ, измерение мозгового объема и анализ крови на кортизол утром натощак. Также ученые изучали процессы памяти и мышления испытуемых. У тех, у кого уровень кортизола превышал норму, были заметно снижены память и когнитивные процессы в целом. Более того, у них оказался меньше объем мозга. Ученые получили эти результаты с поправкой на возраст, пол, курение и индекс массы тела.
В какой-то момент исследователи предположили, что нарушения могут быть связаны с ранней болезнью Альцгеймера, но эта версия не нашла подтверждения. Во всем виноват был только стресс. Так что ученые призывают людей проще относиться к событиям жизни и освоить хотя бы пару расслабляющих техник ради своего же здоровья.
Фото depositphotos.com
