Чтоб никто не ушел обиженным
О вирусе иммунодефицита человека в последние годы говорят много — вирус уже давно из проблемы определенных слоев общества стал задачей мирового масштаба. Организация объединенных наций поставила следующую цель на 2020 год: 90 % больных должны быть в курсе своего заболевания, из них 90 % должны лечиться, и у 90 % из тех, кто лечится, терапия должна уменьшить количество вирусов в крови до неопределяемых величин. Вероника Скворцова, руководитель Минздрава, считает эти цели вполне реальными для России. По ее словам, которые приводит ТАСС, к следующему году 75 % носителей ВИЧ будут получать антиретровирусную терапию.
Почему это так важно? Потому что болезнь действительно распространена, но при этом ученые заявляют, что человек, вирусная нагрузка в крови которого не определяется, не может заразить других. Получается, что если больные будут лечиться — они обезопасят не только себя, но и окружающих, и темпы роста заболеваемости замедлятся.
Собственно, министр говорила об этом же. Она сообщила, что раньше (2–3 года назад, скажем) носителей в год становилось больше на 10–12 %. А в 2017 году — только на 2 %. Практически каждый четвертый человек в стране уже прошел тестирование (а это первый шаг к лечению и исключению передачи вируса), и подходы к терапии тоже изменились. Раньше лечить начинали на определенной стадии развития болезни, сейчас терапией стараются обеспечить всех. Удастся ли России выполнить цели ООН — покажет ближайшая пара лет.
Мало или много
Кадровый голод — это, к сожалению, один из самых острых вопросов медицины. Не хватает врачей очень многих специальностей, и в Минздраве пытаются разрешить ситуацию с помощью установки контрольных цифр приема по каждой специальности — но увы, медицинские вузы страны не дотягивают до этих цифр. За образование и кадры в ведомстве отвечает Татьяна Семенова, и на состоявшемся на прошедшей неделе заседании совета ректоров медицинских и фармацевтических вузов она, скажем прямо, очень ругалась.
Как сообщает Vademecum, Татьяна Семенова привела в пример такую редкую специальность, как радиологи. Планировалось набрать хотя бы необходимый стране минимум ординаторов по этой специальности — 120 человек. Сколько набралось? 17! И всё. Кто нас с вами будет лечить? Судя по всему, пластические хирурги, потому что их-то как раз всё больше и больше.
И нет, они не собираются заниматься реконструктивной хирургией после операций. Как заявляют эксперты, многие ординаторы идут в пластическую хирургию исключительно за тем, чтобы потом работать в индустрии красоты. А в это время в стране нет ни гериатров, ни психиатров, ни упомянутых уже радиологов. В общем, Минздрав теперь намеревается контролировать и избытки специалистов тоже, надеясь, что это поможет избежать перекоса.
Сколько стоит рак?
И еще одно важное — онкопрограмма. По некоторым подсчетам, раком в мире болеет едва ли не каждый второй человек, а поскольку население стареет, борьба с онкозаболеваниями становится все более и более актуальным направлением.
Президент поручил ведомствам разработать и реализовать мощную онкопрограмму — и, собственно, сейчас они этим и занимаются. В частности, до 20 ноября Минздраву необходимо обновить порядок оказания медицинской помощи онкобольным во всех секциях, начиная от совершенствования протоколов лечения и заканчивая (на самом деле не заканчивая) техническим обеспечением.
Специалисты ведомства должны будут рассчитать, какое оборудование и в какие регионы поставить, сколько где будет стоить лечение для ОМС (в среднем 71 тысяча на одного онкобольного и 76 тысяч с лечением в стационаре), как встроить в это всё частную медицину, как оптимально передавать больного разным специалистам и многое другое. Для всего этого у Минздрава теперь аж два главных онколога, каждый из которых отвечает за свой участок работы. А результатов этой работы ждут миллионы жителей страны.
Фото depositphotos.com
