Отношение к психическим заболеваниям во все времена было достаточно неоднозначным. Точнее, сперва оно было очень даже однозначным: больных считали одержимыми и не лечили, а обездвиживали. Кто же спустил душевнобольных с цепи и как начались поиски лечения?
На цепь без разбора
Сегодня мы знаем, что психические заболевания очень разнообразны как по своей природе, так и по проявлениям. Но до начала эры клинической психиатрии практически во всех западных странах, несмотря на различие религий и менталитета, к психическим больным относились совершенно однотипно. Ведущим «симптомом» считалось неадекватное поведение человека, каким бы оно ни было и когда бы ни возникло (с самого детства или уже у взрослого человека). Ну и объяснение было простым и универсальным: в пострадавшего вселился бес.
Читайте также:
Диагностика шизофрении
Соответственно, больными эти несчастные люди не считались и никакой помощи не получали — если, конечно, не считать помощью содержание их преимущественно в монастырях. Увы, святая вода помогала от психических заболеваний так же, как и от всех остальных: никак. Больные содержались в закрытых помещениях, часто на цепи, и все это не способствовало улучшению их состояния.
Парижская революция
Конец такому положению дел положил француз Филипп Пинель. Он достаточно долго готовился к карьере священника, и, видимо, серьезная теологическая подготовка позволила ему заявить, что в проблемах душевнобольных виновен не дьявол. Получив должность врача в парижском «скорбном доме» для умалишенных, Пинель начал свою карьеру с беспрецедентной инициативы. Доктор потребовал снять с больных цепи, разрешил им прогулки и переоборудовал комнаты пациентов, впустив в них свет и свежий воздух.
Результаты получились ошеломляющими. Несмотря на прогнозы напуганных коллег — мол, разбегутся ваши одержимые да натворят преступных дел, — ничего страшного не случилось. У многих больных, которых до того много лет держали скованными в полуподвальных помещениях, наступило резкое улучшение, и их вернули в семьи. В других заведениях поддержали гуманистическую инициативу Пинеля, а сам он стал известен всей Европе.
Многоликая болезнь
После утверждения Пинеля о том, что душевнобольные — все-таки именно больные, врачи начали присматриваться к ним и изучать так же, как других пациентов. Они выявляли общие и отличающиеся черты в их своеобразном мышлении, пытались классифицировать различные проявления болезней. Однако разнообразие клинических вариантов шизофрении никак не давало свести все исследования воедино и отделить ее от других психопатологий.
Психиатры раннего периода были похожи на слепцов, ощупывающих слона и делающих совершенно разные выводы о том, что это за животное. Карл Кальбаум убедительно описал кататоническую форму, при которой человек может по нескольку суток находиться в одной и той же, часто очень неудобной, позе. Его ученик Геккер изучал гебефреническую шизофрению, при которой больные ведут себя дурашливо, подобно маленьким детям.
Читайте также:
Слуховые галлюцинации
Исследователи терялись в разнообразии сочетаний: кататония могла сочетаться с парафренным синдромом (бред величия и преследования), гебефрения могла начинаться рано и с яркими психозами, а могла настигнуть человека в зрелом возрасте. Существовали формы помешательства, практически не имевшие внятных симптомов, но все равно приводившие к формированию стойкого умственного дефекта (проще говоря, «поглупению»).
Объединяющее расщепление
Конец неопределенности в 1900 году положил Эмиль Крепелин. В руководстве по психиатрии его авторства все многочисленные вариации «многоликой болезни» были объединены под названием «ранняя деменция» (в отличие от поздней деменции, т. е. старческого слабоумия). В качестве единственного и основного критерия Крепелин использовал то самое формирование умственного дефекта. Вне зависимости от течения заболевания его следовало считать «ранней деменцией», если оно приводило к деградации пациента.
А термин «шизофрения» — от греческих schidzō (расщеплять) и phrēn (разум) — ввел в 1908 году швейцарец Блейлер. Смысл этого термина — в характерной для пациентов с шизофренией амбивалентности. Один и тот же предмет или явление вызывают у больного одновременно противоположные чувства, взаимоисключающие намерения. Мучительную «раздвоенность» больные зачастую ощущают и сами, считая симптомы проявлением какого-то внешнего воздействия, но не частью собственного организма.
Вскоре концепция шизофрении как отдельного заболевания была официально признана всеми психиатрами. Специалистов стали интересовать практические задачи: как ставить диагноз и какое лечение назначать. Эти вопросы ученые изучают и по сей день.
Фото istockphoto.com
