Пожалуй, одна из важнейших тем, которая поднималась на протяжении всего года, — это визиты родственников тяжелобольных в реанимацию. Напомним, на начало года ситуация обстояла так: несмотря на наличие формального разрешения, решение о допуске родных конкретного пациента в конкретное отделение принимал главврач больницы и более никто. Не даст начальник добро — не пустят повидать даже ребенка. Даст — пустят и, может быть, позволят даже пообщаться.
С одной стороны — не все родственники одинаково полезны, и нечего им мешаться там, где речь идет о жизни и смерти. С другой — не все родственники одинаково вредны, и рядом с семьей не только маленький, но и взрослый, в частности пожилой, пациент может выздоравливать быстрее.
Всё начало меняться весной, когда активисты разместили в Сети петицию, требуя разрешить посещения больных в отделениях реанимации. Минздрав немедленно отреагировал, вспомнив, что пару лет назад уже рассылал распоряжение о том, чтобы препятствий родственникам пациентов не чинили. Активисты же возразили, что эта бумажка не работает.
Минздрав опять отреагировал, подключились другие ведомства, и так шаг за шагом шестеренки государственной машины, скрипя и ругаясь, все же закрутились. Итоги радуют — теперь доступ в отделения реанимации и интенсивной терапии родственникам разрешен, и это подтверждено на всех уровнях вплоть до президента. Разумеется, при этом необходимо соблюдать определенные правила — например, пьяных, больных инфекционными заболеваниями, дебоширов и детей до 14 лет в палату не пустят, но это и так понятно любому нормальному человеку.
Отметим также, что в 2016 году у нас в стране заработало несколько новых горячих линий — для родителей недоношенных детей, для тех, кто нуждается в обезболивании, и для неизлечимо больных. Информация для таких людей, без преувеличения, может быть жизненно важна.
Раз уж речь зашла об информации — наконец-то в наш цифровой век начали перетаскивать и здравоохранение. Конечно, об отмене бумажного документооборота говорить еще очень рано, но телемедицина уверенно набирает обороты. Об этом в своем интервью в октябре рассказала министр здравоохранения Вероника Скворцова. Электронная документация, личный кабинет с возможностью доступа к всем своим медицинским данным, электронная запись к врачу, электронные рецепты и больничные — это далеко не полный список тех золотых гор, которые нам обещают. Пока это все на стадии становления, но есть уже и первые сверхтехнологичные (для медицины) ласточки — например, кое-где фельдшерам выдают планшеты, чтобы они могли в случае надобности срочно связаться со специалистом для уточнения диагноза. Конечно, на данном этапе все тяжко — многим врачам приходится заполнять и электронные документы, и бумажные, да и пациенты не сразу могут разобраться с новой системой. Что делать — время перемен.
Телемедицина на ближайшие годы объявлена одним из пяти приоритетных проектов России в области здравоохранения. Кроме нее в список вошли:
- снижение материнской и детской смертности — по всей стране строят перинатальные центры, выхаживают детей, казалось бы, несовместимых с жизнью (например, в этом году врачи спасли мальчишку, родившегося без 5 сантиметров пищевода, а сколько там того пищевода у недоношенного малыша) и вообще молодцы. Это работает уже сейчас — в течение года специалисты Минздрава неоднократно отчитывались о том, что матери и дети стали умирать гораздо реже;
- повышение доступности медицинской помощи там, где до нее семь (сот, тысяч) верст на оленях. Очень актуально с учетом оптимизации, которую в этом году ругали все, кому не лень, а кому лень — хотя бы думали о ней разное плохое. Обещают возить помощь на вертолетах и вообще обратить наконец внимание на жителей труднодоступных районов. Напомним, оленевод, принесший весть о вспышке сибирской язвы на Ямале, топал до цивилизации 2 недели. Пешком;
- увеличение числа врачей. Минздрав озаботился дефицитом участковых терапевтов и педиатров (сюрприз!) и повышением качества подготовки специалистов, и в ближайшие годы финансирование потечет в том числе и в эту сторону. Хорошо, если так, а то у нас во взрослой поликлинике один врач на 6 участков, и тот пенсионер. На таких энтузиастах здравоохранение долго не продержится, увы;
- урегулирование ситуации с госзакупками. Тут можно особо ничего не говорить, достаточно вспомнить скандал с 62-й московской онкобольницей, которая, будучи заведением автономным, умудрялась покупать препараты в разы дешевле, чем столичный департамент здравоохранения, за что главврач больницы и слетел с должности. Еще одна показательная история — про компанию Teva, крупного производителя дженериков. Минюст США рассказал, что эта контора несколько лет платила высокопоставленному чиновнику за продвижение ее продукции. Взятка в 65 миллионов долларов — шутка ли!
Ну и под конец два итога, хороший и плохой, но потенциально хороший. С какого начать? Начнем с того, который не очень, — чтобы завершить наше повествование на позитивной ноте, этого в последнее время часто не хватает.
То, что работа врача и опасна, и трудна, — сомнений не вызывает ни у кого. Постоянная ответственность за жизнь и здоровье людей, которых подчас вряд ли можно назвать благодарными, не добавляет нервных клеток, а скорее заставляет седеть раньше времени.
В начале года отгремело дело белгородского хирурга Ильи Зелендинова, вступившегося за медсестру и случайно убившего пациента. Сразу за ним судили пенсионера, застрелившего травматолога. В течение всего года то и дело появлялись новости о медицинских работниках, пострадавших от пациентов, чаще всего — от пьяных или наркоманов.
Скорая не выбирает, к кому выезжать — к ребенку, у которого внезапно взлетела температура, к старушке, упавшей в ванной, к мужчине с признаками инсульта или к пьяной агрессивной компании, которая считает, что врачи возят с собой литры спирта и наркотиков. Весь год врачи просили защитить их от агрессивных пациентов, а Дума неоднократно и до этого отклоняла соответствующие законопроекты. Удобно отклонять, сидя в уютном кресле с чистой водичкой рядом.
Однако новый законопроект подготовлен, и его уже одобрила Генпрокуратура. В Думу его еще не внесли, но есть надежда, что позже внесут и таки примут. Тогда нападение на врача станет так же чревато, как и нападение на полицейского при исполнении, а это уже совсем другой коленкор.
В целом этот год был довольно насыщенным — как для всего мира, так и для нашей страны. Наши специалисты впервые в истории российской медицины пересадили легкие ребенку, впервые воспользовались помощью робота-ассистента при операции на брюшной аорте, впервые (и в мире в том числе) установили ребенку клапан в сердце через прокол в шее и сделали многое другое. И будут продолжать делать, за что им огромное спасибо.
Фото istockphoto.com
